Субботняя рубрика "слоупочные рецензии". Как известно, все хорошие американские сериалы хороши одинаково, а вот все хорошие британские сериалы хороши по-своему. The End of the F***ing World начинается с натурального издевательства над темами подростковых проблем, насилия, психопатии, серийных убийств, отчуждения детей и родителей, депрессии и всего прочего, над чем, к сожалению, редко принято смеяться. Не пожалели и самой серьезной социальной проблематики - даже по теме "цветного лесбофеминизма" прошлись! Однако по ходу сюжета все это незаметно превращается в серьезную драму об одиночестве и поиске себя. Один из лучших сериалов последнего времени. И всего 8 серий по 20 минут - можно уложиться в один вечер (поговаривают, впрочем, о продлении на второй сезон, а это самое худшее, что здесь можно сделать).

https://youtu.be/vbiiik_T3Bo

На днях американец Мартин Шкрели, "самый ненавидимый миллионер на свете", получил семилетний срок за финансовые махинации. Вкратце, история такова: Мартин Шкрели, сын албанско-хорватских беженцев, работавших уборщиками, получил финансовое образование и сколотил состояние на бирже. Основал компанию Turing Pharmaceuticals и выкупил (у другой компании) лицензию на производство лекарства "Дараприм", при помощи которого люди с пониженным иммунитетом (в т.ч. больные ВИЧ) борются с паразитами. И тут же поднял цену за дозу с 13.5$ до 750$. Понятно, что сразу началось: "капиталистическая сволочь наживается на больных!" А Шкрели еще и подливал масла в огонь, рисуя фотожабы на либеральных журналисток в твиттере.

Окей, Шкрели - мерзавец. Но ведь есть важный вопрос, о котором не пишет прогрессивная пресса. Как вообще получилось, что кто-то может поднять цену на 6000% на лекарство известное уже 60 лет? Ведь по закону спроса и предложения сразу должна будет появиться альтернатива. В журнале "Ризон" объясняют в чем тут дело: "Дараприм" - это единственная версия пириметамина (действующее вещество) одобренная правительственным регулятором FDA (Food and Drug Administration). В США компания-изобретатель пользуется патентом 20 лет, а затем только может появиться то же вещество от другого производителя (дженерик). Однако для того, чтобы получить право на производство дженерика, желающий должен закупить большие объемы оригинального препарата у держателя патента и провести сравнительные исследования - только так можно получить одобрение FDA. Но и тут есть нюанс - американское законодательство подразумевают возможность введения режима ограничения (restricted distribution). Изначально он предназначался для ограничения продажи "опасных препаратов", типа метадона, но в результате превратился в лазейку. Сославшись на restricted distribution, компания может отказать в продаже лекарства желающим производить дженерик, а те не смогут провести исследования. Итог - сохранение монополии.

Именно этим и воспользовался Шкрели. Еще до суда Мартина вызывали в Конгресс, где конгрессмены всячески его стыдили. Там он предпочел отмолчаться, хотя мог бы разыграть сцену обратную известной сцене из ЗВ: "Ребята, я ваш сын! Это вы своими регуляциями дали мне возможность иметь легальную монополию и прибыль в 6000%!" Как пишет "Ризон", пользуется этой лазейкой далеко не только Шкрели, а многие фармкомпании. Видимо, просто ведут себя скромнее, взвинчивая цены на сотни, а не тысячи процентов. Предыдущую цену "Дараприма" тоже сложно назвать рыночной: 13.5$ за дозу - это 1350$ за курс. В Британии тот же пириметамин продается за пару-тройку баксов, но привезти его в США нельзя, ведь иностранные производства не одобрены FDA. Можно предположить, что Шкрели своей жадностью просто "спалил кормушку" - за что и пострадал.

Так в очередной раз оказалось, что в истории про бездушных капиталистов реальный корень зла - это законы и регуляции, которые вводили под соусом "общественного блага" и "защиты потребителей".

Русское православное меценатство.

Тереза Мэй, премьер-министр Великобритании, нынче выкатила ультиматум: дескать, если кремлевская братва не пояснит за беспредел с потравой британских граждан посреди бела дня советским боевым ОВ - к среде спрос будет суровый. Но у наших властей, наверняка, готов ассиметричный ответ, который поставит на место эту злобную английскую тетку. Каков он будет?

▪️ 10% (328) Британцам запретят усыновлять российских сирот. Они у нас попляшут, эти ублюдки мелк... британские!
🔸

▫️ 21% (634) Россиянам запретят "английский завтрак". Яйца, бекон, фасоль и хлеб. И вместе, и по отдельности!
🔸🔸

▪️ 68% (2055) Дело приняло серьезный оборот - пора бомбить Воронеж!
🔸🔸🔸🔸🔸🔸🔸🔸
👥 3017 - gross votes

​​Интересный парадокс. Есть у американских консерваторов идеал "старой капиталистической Америки" - это 50-60-ые годы (точнее, только начало 60-ых, пока мерзкие леваки-хиппи все не испортили). Вся вот эта сусально-приторная одноэтажная Америка пригородов, где живут белые отцы семейств, их никогда не работавшие "стэпфордские жены", в каждой семье по три-четыре миловидных белокурых отпрыска, которым дарят на дни рождения ружья побольше (чтобы стрелять в коммунистов и черномазых). Большие частные дома, огромные машины и т.д. Картинка из старых фильмов и ностальгических сериалов вроде Mad Men. Самое смешное, что к рыночной экономике и капитализму это все не имеет никакого отношения. Америка 50-ых - порождение государственного регулирования, кейнсианской фискальной политики, внешнеполитического контекста (рынков сбыта в разрушенной послевоенной Европе). Большие дома в пригородах - следствие государственной ипотеки, той самой, которая аукнулась в 2007-ом (компания Fannie Mae была основана в 1938 г.). Огромные машины - порождение низких цен на нефть (их контролировал проамериканский картель "7 сестер"). Даже сами субурбы (пригороды) создавались государством в рамках политики зонирования (что затем критиковала Джейн Джекобс). Проще говоря, Америка 50-ых - это время, когда американцы при помощи государства брали взаймы у своих будущих поколений, которым пришлось за это расплачиваться: инфляцией, упадком пригородов и целых городов, ипотечным кризисом и т.д. В общем, хреновый объект для восхищения с позиции сторонников свободного рынка.

В журнале "Эон" вышла смелая по нынешним временам статья, посвященная теме "согласия на секс". Автор пишет, что "согласие" (consent) - это вовсе не какая-то объективная вещь, а социальный конструкт, который эволюционировал со временем. Пишет, что бинарная схема "да или нет", которую отстаивают сегодняшние феминистки не подходит для жизни т.к. сексуальное поведение людей куда сложнее этой бинарности. Секс одновременно может быть "унизительным и возбуждающим, отвратительным и интригующим, пугающим и привлекательным". Более того, добровольный секс и желанный секс - это не одно и то же. Не-добровольный (non-consensual) и нежеланный секс - аналогично разные вещи. Понятие "согласие" нельзя приравнять к понятию "желание". И даже "желанный секс" отнюдь не всегда совпадает с "хорошим сексом". Людей может тянуть именно к нарушению границ "добровольности" и "желанности" - к экспериментам со страхом и болью, удушением и т.д. Бинарная схема согласия сходу вытесняет подобное в сферу криминального и девиантного.

Поэтому такое бинарное отношение к сексу, вместе с магистральной концепцией #metoo (где женщина "объект" и вечная жертва "патриархата"), на практике ведет к консервативным формам "полицейского надзора за сексом". Что мы действительно наблюдаем - в виде ограничительных и пуританских разновидностей феминизма.

Наверняка, многие уже задумались, что же за мужская шовинистическая свинья это пишет, проповедует rape culture? Шовинистическую свинью зовут Хейди Метьюз, она профессор права из Торонто. Но самое интересное даже не это. А то, что ее текст легко продолжить цитатами из Мишеля Фуко, который исписал километры страниц о том, как общество осуществляет "надзор" над личностью. Только если во времена Фуко это чаще шло под соусом религиозного консерватизма, то теперь - под соусом социальной справедливости, прогресса и т.д. Но, как и во времена Фуко, есть два главных агента надзора - полицейский и психиатр. И если вы против прогрессивного пуританства - вы либо насильник (клиент полицейского), либо "извращенец" и "психопат" (клиент психиатра).

Наш небольшой разговор (всего-то тыщ на 30 знаков) про телеграм, кремлядь, национализм, тусовочку, выборы, политику и всякое такое.

https://mbk.sobchakprotivvseh.ru/sences/mixail-pozharskij-edinstvennoj/

Одним из побочных эффектов существования "мужских" профессий является то, что стоит женщине попытаться туда войти - ей приходится доказывать, что она тоже мужик. Точнее доказывать, что она дважды мужик - иначе любую ее ошибку будут объяснять отсутствием первичных половых признаков. Быть "просто профессионалом" не выйдет - придется постоянно трясти яйцами, демонстрируя, что они в два раза больше среднего по палате размера, пускай и существуют лишь в фигуральном смысле. И умножать приходится не только условно положительные "мужские качества" (смелость, самоотверженность), но и отрицательные (жестокость, упрямство). Женщина в политике - это либо "железная леди", либо "сидела бы ты лучше на кухне".

И вот новоиспеченная директриса ЦРУ, назначенная сегодня Трампом - Джина Хаспел. Первое, что сообщает о ней пресса - она надзирала за секретной тюрьмой ЦРУ в Таиланде. Принимала участие в пыточной программе. Под ее руководством одного "приоритетного" заключенного подвергли ватербордингу (пытка в виде имитации утопления) 83 раза за месяц, били башкой об стену так, что тот лишился глаза (при этом полезной информации от него не получили). Хаспел также уничтожала видеозаписи "допросов", по приказу своего руководства.

Нет, мы, конечно, не сексисты какие-нибудь, чтобы утверждать, будто женщина неспособна на злодейство наравне с мужчиной. Может бы, она получала от этого искреннее удовольствие. Но, возможно, иначе она бы не продвинулась так далеко по карьерной лестнице - только доказывая коллегам, что она не боится запачкать руки и лояльна организации больше, чем они сами.

Еще могут успеть!

https://youtu.be/elah3i_WiFI

Интеллект и таланты людей имеют вид стандартного нормального распределения (Гаусса) - большой пласт посередине, уменьшение по краям. При этом распределение богатства происходит по "закону Парето" - 80% ресурсов оказываются в руках 20%. В прошлом месяце американские ученые построили симуляцию, в которой фигурировали 1000 условных участников с равным количеством ресурсов. Только ввели еще фактор случайности - везения. И - вуаля - в результате все пришло к распределению 80/20. Насколько такие модели отражают реальность - вопрос, конечно, спорный. Однако это подтверждает то, что и так очевидно - удача часто оказывается важнее личных качеств.

Представление о свободном рынке, как о меритократической системе, где наверх поднимаются трудолюбивые и талантливые "атланты" - одна из самых вредных идей, которая нанесла большой вред сторонникам рынка (спасибо Айн Рэнд). Ведь на практике мы часто наблюдаем обратное - богатство валится на головы людей ничуть не более трудолюбивых и талантливых, чем другие. Можно пытаться объяснять очевидное либертарианским вариантом "уловки истинного шотландца" - дескать, так получается только в "кумовском" и прочем "неправильном" капитализме. Но зачем? Ведь при отказе от дурацкой идеи меритократии рынок не теряет своей настоящей ценности.

Просто вместо Айн Рэнд нужно читать Фридриха Хайека. Хайек как раз признает важность случайности и везения, но видит в этом самую суть рынка. Суть в том, что мы ничего не знаем наперед. Какие технологии окажутся востребованы? Какие товары нужны обществу? Какие скрытые потребности существуют? Все это можно узнать лишь опытным путем, на практике. Предприниматели - это люди, которые мечутся в потемках и пытаются угадать (и зачастую идут при этом на риск). Тот, кто угадывает - получает награду. Он не лучше и не хуже других, он просто угадал. Один вложился в Google, другой в Yahoo. Биткоин оказался нужен, очки дополненной реальности - нет. И кто же мог знать наперед?

Признание власти случайности лишает противников "перераспределения" главного морального аргумента ( "кто добился - тот ест"). Но избыточное перераспределение ведет к тому, что предпринимательство перестает сулить награду. А это равноценно остановке прогресса, прекращению социального творчества. Поэтому-то рынок похож не на "Атлант расправил плечи", а скорее на "Холистическое детективное агентство Дирка Джентли", где череда случайностей складывается в спонтанный порядок, но попытки "взломать систему" заканчиваются плохо.

Уточнение к предыдущему. Говоря об открытиях, которые совершают предприниматели, я имею в виду отнюдь не только инновации в технической сфере (технологические решения, которые создают целые новые рынки - как компьютеры, интернет или биткоины). Новые подходы к менеджменту, маркетингу или рекламе - это точно такие же инновации, которые предприниматели внедряют на свой страх и риск, дабы они проходили проверку практикой. Здесь тоже правит не только экспертиза, но и фактор случайности.

Вот, к примеру, потрясающая история о том, как владелец стрип-клубов начал распространять купоны на вход, ввел для танцовщиц KPI и провел геймификацию всего процесса работы. Отрасль старая (я бы даже сказал старейшая), но подход инновационный - https://incrussia.ru/fly/golyj-raschet-kak-postroit-striptiz-imperiyu-blagodarya-nejrotehnologiyam/

Есть две популярные точки зрения на секс-индустрию. Первая "левая патерналистская": все взять и запретить, потому что патриархат, угнетение, эксплуатация и т.д. Вторая "наивно либертарианская": все проблемы только от государства, такая же профессия как и все остальные. Но вот очень крутое интервью (Китти Сандерс, может кто такую помнит) с критикой секс-индустрии с либертарианских позиций (но без запретительных инициатив, конечно):

Прежде всего, чтобы распоряжаться своим телом, человек должен быть обладателем собственного тела, он должен ощущать себя таковым, иметь собственность-на-себя. Обычно это приобретается в детстве, когда ребенок познает мир, свои личностные границы, осмысляет институт собственности и т.д. Поскольку мальчиков и девочек во многих странах и культурах воспитывают принципиально по-разному, зачастую откровенно унижая последних, девочки, воспитанные в таком стиле, не обладают собственностью-на-себя. Их с детства приучают к собственной второстепенности, неважности «ненужных» и «некомфортных» для общества и будущего мужа личностных качеств, ограниченности.
...
Девочка часто сталкивается с иррациональными, но сильными попытками урезать ее личность, подогнать желания под жесткие рамки (причем не рационально-дисциплинарного типа, как в военных заведениях или спортивных секциях, а иррациональные и оскорбительные) и неадекватно ослабить ее реакцию в ответ на агрессию, что является важным фактором в процессе экспроприации женщины и частичного превращения ее в «публичную собственность» с бонусной репродуктивной функцией, которой может распоряжаться «община», государство или еще какой-нибудь коллективистско-репрессивный фантом.

Культурный уровень не поднимают, а повышают. И гиблым может быть дело, а не задача. Зато татуировки красивые!

История девушки, которую дебилы с двача травили за то, что та в прошлом работала вебкам моделью. Очередная иллюстрация того, что обитатели имиджбордов (возможно, не все, но изрядная часть) - самая социал-консервативная и жлобская публика. Оголтелые носители духовных скреп - вовсе не "лавочники" (средний класс), а маргиналы. Вот, кто готов денно и нощно порицать других за "аморалку" (вспомнить еще историю, как искали русских порноактрис через find face, а затем "разоблачали" в соцсетях).

Почему так происходит? Феномен анонимуса-моралфага едва ли заслуживает социологического анализа - здесь хватит и этологии. Еще В. Дольник в старой книге "Непослушное дитя биосферы" описывал занятную особенность наших эволюционных родственников:

Есть виды животных, у которых члены стаи не вмешиваются в чужие конфликты из-за доминирования. Но не таковы обезьяны. У них подчиненные особи, не участвующие в конфликте, всегда активно выступают на стороне доминанта, если он победит. Наказанной особи они не сочувствуют, а, напротив, тоже стараются ее унизить, показывают на нее, кричат, плюют, швыряют в нее камни и кал.
...
У обезьян вставшая в позу подчинения особь подвергается всеобщему презрению. Если самка примет перед доминантным самцом позу подставки, то из-за сходства поз другие обезьяны зачастую воспринимают ее как позу подчинения и изображают презрение. Из-за этой путаницы поз самки некоторых стадных обезьян избегают спариваться публично, стараются увести самца с глаз группы. У них инстинктивно спаривание ассоциируется с унижением самки.

В общем, низкоранговые особи любят нападать на тех, кому досталось от доминанта (так, видимо, подчеркивают свою принадлежность к "сильной стороне"). В человеческом обществе символическим доминантом является коллективная мораль, а потому самые низкоранговые обычно агрессивно топят за мораль, бесстрашно атакуют нарушителей табу. В случаях, где замешан секс, эффект двойной т.к. у этих приматов "спаривание ассоциируется с унижением самки".

Все мы знаем таких моралистов: бабки у подъезда, туповатые гопники, завсегдатаи имиджбордов. Но человеческое общество устроено иначе, чем стая шимпанзе. А потому средняя вебкам модель зарабатывает раз в 5-7 больше своих критиков. Если она еще и умная, то деньги тратит на образование. И в итоге зарабатывать будет столько же, только уже на "приличной" работе. Тогда как ее критики продолжат копошиться на дне, извергая оттуда: "шлюха", "шкура", "насосала".

На прошлой неделе Трамп встречался с представителями игровой индустрии и обсуждал "жестокость в видеоиграх", которая якобы дурно влияет на подрастающее поколение (например, приводит к шутингам в школах). В журнале Fee сделали небольшой обзор того, что американская общественность винила падении нравов и эскалации жестокости до того, как стало модно винить игры.

- В конце 19-го века винили бульварные романы (penny dreadfuls). В 1896 году в газета "Нью-Йорк Таймс" писала о 13-летнем парне, который ограбил ювелира и отстреливался от полиции - виноваты, конечно, были дешевые новеллы.

- Следующим на очереди в угрозы общественной морали оказалось, разумеется, кино. В 1909-ом в "Таймс" писали, что эта новая напасть влияет еще хуже бульварных новелл. Под защиту Первой поправки кино попало только судебным решением от 1952-го года - до того можно было запрещать и цензурировать из высоконравственных соображений.

- Походу также доставалось и радио, где в то время появились "жестокие радио драмы". В 1941-ом доктор Мэри Престон писала в "Журнал педиатрии" о том, что дети испытывают "серьезную зависимость" от радио драм.

- В 1950-ые годы психиатр доктор Фредерик Вертам вышел на тропу войны с бездуховными комиксами. Писал в "Сандей Ревью" о том, как 13-летний мальчик убил сверстника - и все, ясное дело, из-за комиксов. Активность Вертама привела к созданию организации Comics Code Authority, которая занималась "саморегуляцией" индустрии и накладывала кучу ограничений. Например, запрещено было изображать представителей власти (полицейских, судей и т.д.) в дурном свете, а также изображать вампиров, зомби и оборотней. Продержался этот идиотизм аж до начала 2000-ых.

​​Сегодня 50 лет со дня одного из самых громких эпизодов Вьетнамской войны - 16 марта 1968 года солдаты роты "Чарли" вошли во вьетнамскую деревушку Сонгми и убили несколько сотен жителей (в т.ч. женщин и детей). Для того, чтобы понимать трагедию Сонгми - нужно понимать контекст. Та война никогда не была "локальным конфликтом" - США бросили в бой примерно все, кроме ядерного оружия. За 10 лет было задействовано 9 млн. военного персонала, 3.5 миллиона находились в Юго-Восточной Азии, 1.5 миллиона участвовали в боевых действиях или находились под огнем. 40% армии, половина корпуса морской пехоты и ВВС. Построены десятки морских баз и аэродромов.

С одной стороны была огромная индустриальная машина США, с другой - неграмотное аграрное население. Американцы планировали войну на истощение, исходя из своего очевидного превосходства в материальных ресурсах - "будем бомбить пока не сдадутся". Миллионы бомб были сброшены на Вьетнам - что привело к значительной дефорестации местности. Это было апофеозом западного рационального, технологического подхода к войне. И он провалился.

Вьетнамский генерал Во Нгуен Зяп ответил, что войны выигрывают люди, а не материальные ресурсы. На практике это означало, что вьетнамцы оказались безжалостны. 2 млн. жизней? Все население на амбразуру? Не вопрос. А вот американцы оказались куда менее толерантны к своим 60-тысячным потерям. И особенно к тому, КАК они происходили - 60% потерь несли от мин-ловушек и прочей партизанщины. Солдаты жили в состоянии тотальной паранойи - неизвестно, где напорешься на мину. И понимали, что население, которое улыбается им днем, ночью ставит растяжки.

Пока штабные аналитики чесали лбы и пытались понять, что же пошло не так, солдаты на местах искали свой ответ. И нашли - перестать быть "военным персоналом" рациональной войны, стать воинами войны старой, где правят бал животная агрессия и страх. Ответить на жестокость еще большей, иррациональной жестокостью. Именно этим и занимались солдаты капитана Медины и лейтенанта Келли в деревне Сонгми - были не винтиками армейской машины, но первобытными воинами, перемазанными в крови вражеских женщин и детей. И не они одни, разумеется - подразделение известное как Tiger Force, к примеру, вообще коллекционировало уши и скальпы.

Вместе с солдатами роты "Чарли" на четвереньки встала и добрая половина Америки - Келли отсидел 3.5 года домашнего ареста и вышел национальным героем, Медина даже не попал под суд. А что получил пилот Томпсон, который тогда остановил резню, направив пулемет вертолета на своих очумевших коллег-солдат? Клеймо предателя от общества, пакет суицидальных миссий от командования (его сбивали 5 раз). Через 30 лет ему и его экипажу, спасавшему вьетнамцев, дали собачьи медальки.

Чему нас учит история Милай-Сонгми? Тому, что не бывает чистенькой, технологической, рациональной войны, в которой последние достижения техники (будь то вертолеты или дроны) аккуратно расстреливают одних только плохих парней. Где война, там и воины - люди, которые не боятся запачкать руки. А воюющему обществу, хочешь-не хочешь, придется встать на четвереньки и громким лаем приветствовать своих героев, возвращающихся с набором трофейных детских черепушек. Если вы не готовы глядеть в эту бездну - лучше, по возможности, избегать войны.

Как и предполагалось, в рамках англо-российского обострения начались ответные дипломатические бомбардировки Воронежа, в котором тайно затаились подлые агенты британской разведки. Российскую власть не проведешь - она-то знает, где именно МИ-6 раскинуло свои агентурные сети. В "Британском совете", который теперь решили показательно прикрыть. Занимается "Британский совет" очень хитрыми провокациями: бесплатное обучение английскому языку, подготовка к сдаче языковых студенческих экзаменов (IELTS), популяризация британского образования, а также всякая культурная повестка (вроде художественных выставок, кинопоказов в тому подобного).

И ведь действительно? Зачем российским чиновникам и олигархам тот "Британский совет"? Ведь условная Лиза Пескова учит английский с детства с лучшими платными репетиторами, и точно так же готовится к IELTS - ей бесплатные курсы ни к чему. Ждать прерафаэлитов в Пушкинском музее ей тоже незачем - всегда можно метнуться в Лондон и поглазеть на картины Милле в аутентичной обстановке. Без таких советов даже лучше: тем меньше всяких выскочек-нищебродов, поднаторевших на бесплатных курсах, будут конкурировать в британских ВУЗах с отпрысками благородных рублевских семейств. В общем, ату этот "Британский совет" - очень вредная штука.

Есть такое мнение, будто можно решать социальные проблемы при помощи технократических решений. Будто блокчейн решает проблему доверия, видеокамеры - проблему преступности, а электронная демократия - проблему фальсификаций на выборах. Нищету технократического подхода описывали многие - Хайек, Истерли, Джекобс и другие. А вчера я побывал примерно в паре десятков подмосковных УИК (в составе мобильной группы) и могу сам рассказать кое-что о технических решениях, которые не делают выборы честнее.

Есть такой архаичный советский пережиток - институт прописки-регистрации, происходящий из тех времени, когда крепостное население СССР было приписано к своим колхозам-заводам. Избирательные списки и поныне составляются по спискам прописки-регистрации. Но для компенсации этого существуют дополнительные списки - для тех, кто хочет голосовать не по месту регистрации. Раньше для этого требовалось пройти процедуру получения открепительного. Теперь все облегчили - достаточно оставить заявку на "Госуслугах". Правильно? Правильно. Технологично? Технологично.

Но вот как это выглядит на практике. По словам Памфиловой об этом заявили 6 млн. человек - что само по себе уже подозрительная цифра. В некоторых местах голосующих по допспискам привозили организовано - как, например, у Заякина в Туле. А в Подмосковье мы наблюдали картину дисциплинированного голосования рабочих с близлежащей стройки (а ранее они, видимо, столь же дисциплинировано оставляли заявки на "Госуслугах"). На многих участках очереди допсписочников с выражением лиц "когда же это все кончится". Так механизм, предназначенный для освобождения от гнета прописки, мгновенно стал новым механизмом принуждения.

Голосовали эти добровольно-принудительные избиратели под прицелом видеокамер, которые работали вчера хорошо и без лагов. Наверняка, у нас еще долго будут гордиться этой "электронной демократией", тыкать в нос иностранцам "высоким уровнем прозрачности". И, наверняка, он действительно выше, чем во многих старых демократиях. Но при этом понятно, где настоящие выборы, а где, несмотря на все электровеники, переназначение тирана. Все свои задачи автократия решает до дня выборов, а в день выборов - глядите в свои камеры, не жалко. Никакие технические решения (в особенности те, что внедряются сверху) не сокращают долгий и мучительный путь к институтам гражданского общества. Просто потому, что эти институты - вовсе не процедура, проходящая раз в сколько-то лет, а ежедневный труд, "ежедневный плебисцит".

Особенно умиляет в этом видео, что Ксения Собчак пытается разыграть сценку "милость к побежденному" - эдак свысока протягивает Навальному руку дружбы. Навальный сейчас и впрямь в плохом положении. Но чего же добилась Собчак? Вообще-то она набрала 1.6% голосов. ПОЛТОРА ПРОЦЕНТА. Несмотря на все свое присутствие на ТВ, театральные рыдания и скандалы. Это 1.2 млн. голосов. В одном только инстаграмме у нее 5.6 млн. подписчиков. Она не сумела толком мобилизовать даже свой собственный инстаграмм, не говоря уже о чем-то еще. В пять раз больше набрал старик Жириновский. А все реальное "протестное голосование", которое пыталась стянуть на себя "кандидат против всех", ушло к Грудинину. То есть напрочь лишенный харизмы усатый колхозник-сталинист показался публике более заслуживающей внимания опцией.

Что было бы с таким 1.5% кандидатом в настоящей демократической стране? Его бы уже просто не было. Вот был кандидат, а стал "сбитый летчик", "хромая утка", не помним такого вообще. Начальники штабов постарались бы вымарать эту строчку из своих резюме. Но в России все иначе: Ксюша-полтора-процента ходит гоголем, в предвкушении того, что ей отвалят денег на новую "либеральную партию". Потому что политический отбор в автократии сугубо обратный, отрицательный. Награждают не самых успешных, а наоборот. "Чем хуже - тем лучше". Поэтому же 30 лет подряд может избираться и профессиональный лузер Явлинский. Такова логика "выборов" в автократии. Набрал мало? Обязательно пойдет еще!

У полуторапроцентной Собчак, вместе с однопроцентным Явлинским, получилось около трех процентов. Они сейчас, конечно, будут винить во всем Навального с его бойкотом. Но это слабая отговорка - если бы вам доверяли хоть на грош, то пошли бы за вас голосовать. Эти три процента - уровень доверия общества к вашему "системному либерализму". Оно и правильно. Потому что либерализм нам нужен, а вот системный - нет.

https://youtu.be/gQeAy2ytMnU

И последнее о прошедших "выборах" - в пику ползущему оппозиционному фатализму и кремлевскому торжеству. Недавно в разговоре с Попковым я вспоминал Эрнандо де Сото - перуанского экономиста, который изучает теневой (или "внелегальный") рынок стран Латинской Америки. Согласно де Сото государство в Перу организовано примерно так же, как и наше - служит экономическим интересам небольшой прослойки элиты. Для всех остальных государственные непригодны для жизни - вести легальную торговлю или заниматься перевозками невозможно просто потому, что сначала потратишь полжизни на сбор всех необходимых бумажек, а затем останешься в глубоком минусе, заплатив все налоги. Поэтому большая часть страны работает нелегально или полулегально, самостоятельно справляясь с защитой прав собственности и обеспечением контрактов (неся большие издержки, конечно, но что делать). И когда государство покушается на теневую экономическую жизнь населения - население огрызается. Вплоть до того, что строит целые поселки "без лицензии", а затем успешно обороняет их от полиции, выбивая формальное признание.

Так вот, в России есть свой такой "внелегальный" сектор - и, судя по всему, огромный. Насколько - никто толком не знает, исследований мало (Кордонский там, еще кто-то). Все эти "самозанятые", "гаражная экономика" и т.д. Многие и на работе числятся чисто формально, а по сути занимаются неизвестно чем. И многие безработные на самом деле никакие не безработные. Официальная статистика ничего не отражает. И все это крепко переплетено с легальным сектором. Покуда у государства был центральный ресурс, на котором можно было кормиться, все это могло жить своей жизнью, вне Ока Саурона. Но цена на нефть подниматься не собирается. А чиновники, силовики и прочие дармоеды привыкли хорошо кушать. Выход - "люди новая нефть". Сначала взялись за уличных торговцев, потом за дальнобойщиков и т.д. Все больше задевают тех, кто раньше жил сам по себе. Когда надавят слишком сильно - будет взрыв.

У Эрнандо де Сото, помимо хорошей книги "Иной путь", есть также статья об "Арабской весне". Религиозная риторика в этих протестах встречалась крайне редко (2% лозунгов). Тахрир был протестом мелких предпринимателей - тружеников того самого неформального сектора, на который слишком сильно насело государство. Так и в России цепная реакция, вероятно, начнется не со столичных активистов, а с какого-нибудь нижегородского ИПшника, у которого менты отожмут киоск, лишив средств к существованию. И вчера на участках, в большой толпе лояльных бюджетников такие люди были заметны. Они не веселились, не скакали, не размахивали шариками. Вряд ли они когда-нибудь ходили голосовать, а теперь пришли - вероятно, испытывая настроения а-ля 2011 год ("за любую другую партию"). То есть пытались использовать формальные механизмы. И вчера они окончательно убедились, что эти механизмы не работают.