Что было наиболее важным в войнах до модерновой эпохи (не всегда, но часто)? Вы победили, если разгромили войско врага. Запас людей у вас ограничен. Будь то рыцари-вассалы, ополченцы города-государства, наемники или профессиональные солдаты (как у Рима после реформ Мария) - респанятся они медленно. Потеряешь этих — новые будут нескоро. В теории можно наловить подневольное население. Но в битве от них толку мало. Да и разбегутся при первой возможности. Добавим к этому трудности хранения продовольствия, опасность инфекционных болезней. И становится понятно, почему Сунь-цзы был убежден, что воевать надо быстро. Идеал войны прошлого: молниеносные кампании, наносящие разгром войску противника. Противник, понеся потери, понимает, что дальше лучше договариваться, ибо войско быстро не восстанавливается. А населению так вообще пофиг, если никто не вторгается в религию и быт.

Но приходит эпоха массовых армий (где как, но в целом примерно в начале 19го века). Во-первых, развитие огнестрела приводит к тому, что набор мужиков из деревни теперь имеет смысл. Наспех обученные рекруты не сильно уступают профессионалам. Во-вторых, религиозная идентичность сменяется национальной: в армию тащить особо не надо, сами приходят, наслушавшись пропаганды. В третьих, технический прогресс позволил лучше обеспечивать и кормить эту ватагу. Дальше, в 20ом веке прививки ослабляют болезни, всю историю косившие войска. К пропагандистскому прянику прибавляется административный кнут: механизмы принудительной мобилизации и полицейские меры по контролю недовольства. Наловленные уже не разбегутся.

В итоге ситуация ранее невиданная в истории. Государства теряют живую силу, а она тут же респанится (мобилизуют из оставшегося населения)! Если древним римлянам 15% потери могли казаться огромными, то государства модерна могут терять целые армии (всех кадровых выкосили, ничего, свежих наберем). Если Сунь-цзы советовал воевать быстро, то для государства модерна пара-тройка лет — время раскочегариться, отработав механизм доставки мяса на фронт. Очевидный пример здесь Первая мировая: солдат противника выкашивали, выкашивали, выкашивали, выкашивали да не выкосили. Поглядев на это, государства решили, что раз побеждать на поле боя теперь не выходит, надо бить сразу по гражданским. В Первую мировую это выражалось в блокадах городов. Ко Второй допилили авиацию и принялись утюжить города противника под лозунгом "ослабления боевого духа".

В результате оказалось, что победить в войне модерна только нанеся стратегическое поражение государству противника. Произойти это может как угодно, но только не на поле боя в результате какого-то решающего сражения. Например, вражье государство вдруг сломается под грузом обострившихся внутренних проблем (вариант Брестского мира или Компьенского перемирия). Поэтому поддерживаем благородных революционеров в стане врага, давим подлых бунтовщиков у себя. Но если государство крепкое, то держаться оно может вплоть до тотального разгрома с взятием столицы и пленением верхушки (одного взятия может не хватить, на другом конце карты заспанится "правительство в изгнании"). Европейцы тут решили, что все стало уже как-то совсем дорого и кроваво, лучше не повторять (в смысле дома, не в колониях). Но как выглядит война двух государств модерна, не отягощенных лишней рефлексией — есть пример Ирано-Иракской. Почти 10 лет, миллион с хером совокупных потерь, все остались более-менее при своем (с небольшими приобретениями для Ирака, но на пользу не пошло).

К чему я это все? К тому, что как бы контринтуитивно это ни звучало, но в современных конфликтах сам ход боевых действий — далеко не самое важное за чем стоит следить. Реально судьбоносные сражения идут в других сферах: задушить через экономику, лишить союзников через дипломатию, раскачать внутреннюю политику и т.д. и т.п. И это все не дополнение к войне, это сама война.

Недавно оказывается умер Джеймс Уотсон, один из двух ученых когда-то получивших нобелевку за открытие двойной спирали ДНК. По правым интернетам разошелся плачь: ушел великий человек, несправедливо отмененный левацкой пропагандой за то, что транслировал научную истину на публику. Научная истина в данном контексте — это утверждение про генетические основания разницы IQ между черными и белыми. За такие утверждения Уотсон и впрямь сильно огребал ото всяких институций, особенно в последние десятилетия.

Впервые услышав об этом, я вспомнил как в лохматые годы ходил на лекцию Уотсона в Москве. Было теплое время года, поэтому вся большая толпа, не поместившаяся в аудитории, расположилась на улице и слушала выступление через громкоговоритель. В какой-то момент Уотсон вбросил утверждение, что все математики — шизы. Ну, если не все, то хотя бы большинство. Чем он это обосновывал? Кажется, ничем. Просто мимоходом дед обозначил генетическую связь между шизофренией и способностью к математике. И быстро двинулся дальше.

Читаем что еще успел отмочить Уотсон. К примеру, утверждение, что у чернокожих либидо сильнее т.к. оно связано с содержанием меланина в коже. Научное обоснование? "У всех были любовники-латиносы, но не бывает английского любовника, только английский пациент". Тут уже можно начинать хихикать над любовью правачков к Уотсону: по Уотсону IQ у них выше, однако пипирка не стоит (видимо, средний правый и так знает, что не стоит, а тут хотя бы IQ). Также были утверждения, что индийцы прошли отбор на сервильность, а китайцы — на конформность. На каких исследованиях основаны все эти утверждения? Ах, ну да.

Далее, Уотсон написал книжку, где: "описывал своих академических коллег как «динозавров» (dinosaurs), «бездельников» (deadbeats), «ископаемыми» (fossils), «утративших новизну» (has-beens), «посредственных» (mediocre) и «банальных» (vapid)". В целом впечатление такое, что Уотсон был просто склочным провокатором, а в науке предпочитал агрессивную конкуренцию, считая всех вокруг за идиотов. В копилку здесь и запутанный скандал, связанный с недобросовестным использованием Уотсоном и Криком данных Королевского колледжа при том самом открытии двойной спирали. Всю жизнь эта модель поведения приносила выгоду, но в последние годы что-то пошло не так...

Первым делом здесь, конечно, не следует путать высказывания ученого с научными высказываниями. Ученый легко превращается в мракобеса, если лезет не в свою область (Фоменко когда-то был нормальным математиком, Пинкер — нормальным психиологом). Но знание усложняется, специализации дробятся, погружаться в них становится сложнее (возраст нобелевских лауреатов поэтому растет). И вот мракобесом уже легко стать даже зайдя в соседний департамент во вроде как "своей" области. Вот с Уотсоном так. Не имеет значения, сколько премий он получил. Какое отношение он имел к исследованиям интеллекта и поведения, на какие работы ссылался? Было ли у него что-то, помимо привычки эпатировать публику и дремучей профдеформации, заставляющей считать, что все вокруг обусловлено генами (примерно как социологи, убеждены, что, наоборот, средой)?

Не следует превращать ученых в жрецов, сакрализируя всякое слово вылетающее у них изо рта. Однако тут несложно заметить, что стремление превозносить ученых за высказывания и стремление отменять за них же — это проявление одной и той же сакрализации. Откуда она берется? Объяснений много, но раз уж мы начали за биологию: быть может, из нашей обезьяньей сущности, предписывающей взирать снизу вверх на любую особь, что забралась высоко в иерархии, забывая, что современное общество состоит из кучи иерархий, часто никак не связанных друг с другом. В идеале к высказываниям ученых, вне их прямой специализации, следует относиться примерно как к высказываниям спортсменов или, прости господи, айтишников. Мало, что ли, шума в нашем в мире?

Продолжая про Джеймса Уотсона. Возник вопрос: не наносит ли такое общественное порицание за высказывание ущерб науке? Дескать, ученые не должны бояться ставить неудобные вопросы и высказывать политически некорректные гипотезы. Ибо наука — это про безудержное стремление к знанию, sapere aude, вот это вот все. Мол, ограничения нынешней "прогрессивной этики" ничуть не лучше религиозных ограничений средневековья. К такому подходу у меня, конечно, много вопросов. Я сомневаюсь, что бывает "наука без идеологии". Обычно идеология таки есть, просто она скрывается, провозглашается этаким самоочевидным здравым смыслом (чаще всего нечто вроде примитивного утилитаризма), и за счет этого не подвергается рефлексии.

Однако в случае с Уотсоном дело проще. Для высказывания научных гипотез предусмотрены определенные процедуры. Эти гипотезы высказываются внутри сообщества, затем проверяются исследованиями (в разных сферах разными), результаты публикуются. Как правило, все это не выходит за рамки профессиональных изданий. Если посмотреть как Уотсон делал свои нашумевшие высказывания, то оказывается, что делал он их в интервью или на каких-то достаточно публичных конференциях. Высказывания эти быстро разносили журналисты. В общем, это попросту публичные, политические высказывания, намеренно сделанные в таком контексте.

И еще немного про контекст. В США разговор о расовой разнице в интеллекте существует не в вакууме. В семидесятые годы шли диспуты о том, стоит ли тратиться на общественные школы на черных. Здесь-то тесты IQ и подавались противниками лишних бюджетных трат как "негра учить что мертвого лечить". Уотсон же сделал недвусмысленную отсылку именно к дискуссии про социалочку, заявив что: all our social policies are based on the fact that their intelligence is the same as ours – whereas all the testing says not really. То есть, это высказывание вложено в дискуссию, где оно может иметь реальные политические последствия, тем более исходит от фигуры как бы наделенной большим научным авторитетом.

Есть ли в западной академии реальные проблемы с академической свободой? Когда какие-то темы оказываются табуированы именно в самом научном сообществе? Под них сложно получить финансирование, сложно опубликоваться? Все это есть, конечно. Хотя реальность похоже далека от рассказов про засилье тоталитарных леваков, принятых в некоторой среде. Например, Ричард Линн, автор книги "IQ и богатство наций", на кого ссылается каждый первый расист в англосфере, вполне себе преподавал и публиковался. Из ужасов цензуры: его лишили звания почетного профессора в университете Ольстера да и то по требованию студентов. В целом критиковали его вполне в рамках научной дискуссии — костерили за криво подобранные данные и тому подобное.

С Уотсоном же история попросту другая. Человек делал резкие политические высказывания, получал на это ожидаемые политические последствия. Но когда эти последствия наступали — начинались попытки прикрыться "академической свободой". Этакая свобода срать, отмахиваясь корочкой, "я - академик".

«ЕС должен быть упразднен, а суверенитет возвращен отдельным странам, чтобы их правительства могли лучше представлять свой народ» - написал Илон Маск в твиттере, после того, как Еврокомиссия оштрафовала его соцсеть на 120 млн. евро за несоблюдение каких-то там местных законов.

В целом, еврокомиссии мне симпатичны еще менее, нежели Илон Маск. Однако вопрос: а что тут несуверенного-то?

Увы, разум Илона Эрроловича в плену 240 знаков, но можно попытаться подумать что он хотел сказать. Быть может, он имел в виду, что ЕС, его законы и действия просто не представляют воли отдельных европейских стран? Брюссельская бюрократия страшно оторвана от народа? Но если мы посмотрим, сколько законов регулирующих поведение в сети принято в какой-нибудь Германии ее национальным правительством, то оказывается что ой. Впрочем, тут можно двинуться дальше и сказать, что правительство Германии не отражает интересы немцев — вполне в духе Маска. Однако я не припомню, чтобы Маск при этом требовал роспуска Германии ("баварское правительство будет лучше представлять баварский народ"). Там позиция "АдГ придет — порядок наведет". Предполагается, что немецкое государство починить можно, а вот Европейский Союз по определению неспособен отражать интересы европейцев. А собственно почему? ЕС слишком большой или что? Ну да, 450 млн. населения. Однако в США немногим меньше. И тоже начиналось как наднациональное объединение двенадцати государств, сбившихся вместе для войны с гегемоном. Может ли США отражать интересы американского народа или же даешь независимость Техаса?

Маск мог бы сильно упростить себе дело, просто провозгласив, что свобода слова важнее любых других соображений. Но тут кто-то мог бы подумать, что Маск сторонник универсальных ценностей, которые идут поверх суверенитета — прямо-таки левак-глобалист. Поспорить с Еврокомиссией можно было бы, но никак не на клоачном языке "суверенитета" и "национализма", которым вынужден изъясняться Маск. Вот и приходится делать кульбиты. Но шутка в том, что государственный контроль над площадками, где высказываются подданные — это суверенитет и есть, in a nutshell. И для европейцев тут все просто: если площадка не прогибается под них, значит они прогибаются под американцев. И позиция не так уж далека от реальности. Ведь еще недавно гремели скандалы связанные с тем, что американские спецслужбы превращали частные соцсети в инструменты шпионажа. Нынешние американские власти это не волнует (иначе бы помиловали Сноудена). Волновали их только внутренние дела: в твиттере левые шадоубанили правых, но теперь все хорошо, когда наоборот. Однако в то время самим владельцам частных соцсетей еще хватало ума блюсти позицию "мы просто бизнес", и не лезть публично в политику других государств. Но именно Маск начал беззастенчивые попытки влиять на европейскую политику, поддерживая всяких АдГ и прочих симпатичных ему ребят.

В общем, в сухом остатке получается что: у вас есть иностранная соцсеть, которая как была так и остается инструментом шпионажа; у вас есть человек, который владеет этой соцсетью, он близок к властям иностранного государства и сам был госслужащим; он использует соцсеть для активной поддержки одной из политических сил в вашей стране. Как это все это выглядит с точки зрения уважения к вашему суверенитету, ммм? Угу, в самих США Тикток за меньшее прижали. Впрочем, надеюсь, просьбу Маска о возврате на национальный уровень в итоге уважат - и каждая страна ЕС стрясет с него 120 млн. по отдельности. Как говорят у нас в России: берите столько суверенитета, сколько сможете унести!

В продолжение предыдущего поста. В критике Евросоюза есть популярный заход: дескать, руководство национальных государств выбирают граждане, а вот пресловутых евро бюрократов никто не избирал, взялись они непонятно откуда (видимо из открытого космоса). Что не так с этим аргументом?

Начнем с того, что все национальные государства сегодня довольно далеки от идеалов демократии. Особенно прямой демократии, остатки которой сохраняются в заповедниках вроде Швейцарии. В античные времена нынешние порядки назвали бы аристократией (или олигархией, в зависимости от степени симпатии). В любом национальном государстве сегодня есть толпы никем не избираемых бюрократов. В лучшем случае публика выбирает политиков, которые затем назначают и утверждают аппаратчиков. Но никакого прямого влияние на этот аппарат у публики нет. Только сомнительный вариант "выбрать других политиков в следующем цикле".

Возьмем теперь Евросоюз. Там есть Европарламент, который избирают граждане стран ЕС. Там есть Европейский совет, состоящий из глав государств ЕС. Чем это принципиально отличается от любого большого федеративного государства? Например, США, где нижняя палата представителей состоит из депутатов, а верхняя из сенаторов (то есть, представителей конкретных штатов). Есть Еврокомиссия, нечто вроде кабинета министров, куда назначают при одобрении Европарламента. В США членов кабинета предлагает президент, и утверждает сенат. На каком основании, скажем, Кая Каллас представляет 27 европейских стран во внешней политике? Ну, она была избрана в одной из стран ЕС, затем ее кандидатуру предложил Совет и одобрил Европарламент. А на каком основании Марко Рубио представляет 50 американских штатов? Его предложил президент и одобрил сенат. Примерно та же хрень. Но у Каи Каллас представительства явно побольше, чем, скажем, у Стива Уиткоффа, просто назначенного указом Трампа. Есть ли у Илона Маска претензии по этому поводу?

Какие еще могут быть аргументы? К примеру, зачем европейцам вообще ЕС? Зачем богатым европейским странам отстаивать какие-то общеевропейские интересы, ценой своих собственных? Но возьмем опять США. Есть штат Калифорния, который дает 14% американского ВВП и платит дотации красным селюкам Алабамы и прочей Южной Каролины. Однако прямых выборов президента в США нет, выбирают штаты через выборщиков. На деле это значит, что голос жителя менее населенных красных штатов весит больше голоса калифорнийца. Красные селюки выбрали президента, которого не хотели калифорнийцы. И теперь этот президент грозится ввести нацгвардию в Калифорнию. За их собственные деньги. Чем это принципиально отличается от ситуации, где богатая Германия спонсирует европейских селюков, вроде Венгрии и Словакии? Ну, те хотя бы не грозятся ввести войска в Берлин. Далее, можно вспомнить как Каталония кормит Испанию, но вместо поддержанной на плебисците сецессии почему-то получает по шапке. Или вот Британия. Вышла из ЕС? Хорошо. А почему бы теперь Шотландии не выйти из UK?

В общем, эти соображения может и говорят в пользу роспуска ЕС, но точно так же в пользу роспуска США. И совсем не обязательно останавливаться на уровне нынешних европейских национальных государств — можно делиться дальше. Однако возражения здесь тоже очевидны: можно сказать, что есть долгосрочные плюсы в том, чтобы сохранять единое американское государство, и они перевешивают краткосрочные минусы для отдельных штатов. Но уже понятно что дальше, да? Все то же самое применимо к сохранению ЕС.

В итоге критика ЕС со стороны Маска может и справедлива. Но будь он человеком последовательным, он бы точно так же критиковал США. И решения бы предлагал те же: если нет вариантов, кроме как распустить ЕС, то почему бы не распустить и США? Однако Маск просто политикан-пиздабол, который в свои слова не верит, а использует их в качестве оружия. Потопить чужое большое государство, но не свое, где ты неплохо пригрелся у бюджетного корытца. Впрочем, зрелище обычное. У нас своих таких же полно. Всегда готовых раскритиковать и США, и ЕС за отсутствие демократии и свободы, но никого больше.

История вне политики

Не хочется комментировать конкретный кейс задержания историка в Европе. Но хочется прокомментировать разговоры, которые идут в связи с этим: "наука должна быть вне политики".

Национальные государства порою умудряются национализировать даже нейтроны с протонами, и уж тем более как-то странно верить, будто гуманитарные науки могут быть вне политики. Гуманитаристика, и в особенности история, это как раз то, что создает пропагандистские нарративы национальных государств. Если взять Андерсона (классический конструктивистский подход к национализму), то него есть три столпа конструирования нации: карта, перепись, музей. Как именно карты и музеи связаны с исторической наукой объяснять не надо. Чуть труднее с переписью, однако и там самоидентификация — это то, что зачастую было вдолблено за время пребывания за школьной скамьей. В недрах исторической науки рождаются концепции "исторических территорий" (карта), "общего наследия" (музей) и "нашей идентичности" (перепись). Дальше все это превращается в методички и учебники. инсталлируется в головы детенышей. Детеныши вырастают, платят налоги, в армии служат и т.д.

Занимается ли история поиском некой "исторической правды", плотных железобетонных фактов? Да, но "исторический факт" это есть нечто такое, что подтверждается первичными источниками (письменные, вещественные и т.д.). Но дальше начинается самое сложное: первоисточники содержат миллионы фактов. Эти факты складываются в нечто осмысленное лишь тогда, когда из них собирают нарратив. К примеру, источник может сказать, что существовал человек по имени Ярослав Мудрый, это исторический факт. Но источник не может сказать, частью чьей национальной истории он являлся (может скандинавской? ярлцлав скупой, конунг гардарики?). То есть, в какой современный нарратив его нужно вписать. Но для государства именно это важнее всего, именно здесь разворачивается битва за историю. Что имеет в виду государство, когда говорит о "фальсификации истории"? Вовсе не подделку источников (это глупо и легко разоблачается), оно имеет в виду, что где-то есть плохой, вражеский нарратив.

Можно задаться вопросом: нужно вообще заниматься этим опрокидыванием политики в прошлое? Но задающие такие вопросы оказываются либо леваками-постмодернистами, разрушающим великую западную цивилизацию (то есть, мир нацгосударств, которому двести лет в обед), либо нацпредателями, работающими за гранты (хоум эдишн). Для нацгосударства, за любыми попытками поставить под сомнение его собственный нарратив всегда торчат вражеские уши. Всякая попытка переосмысление и реинтепретации — просто атака.

Поэтому в мире нацгосударств никакой "истории вне политики" нет и быть не может. Когда официоз заводит речь об истории вне политики — это, как правило, значит, что противник слишком грубо выступил в битве нарративов, и теперь можно разыграть карту "вне политики". Для реального для "вне политики" нужно упразднить нацгосударства и вернуться к средневековому университету (вариант ок, но фантастический).

Это, конечно, не значит, что всякий историк идентичен пропагандисту (хотя карьеристов-пропагандистов там хватает). Даже в странах агрессивного контроля за нарративами можно уходить во "внутреннюю эмиграцию", искать тихую гавань. Становиться античниками или медиевистами. Не подходить на пушечный выстрел к, прости господи, Второй мировой войне. Но все равно это минное поле. Ведь неизвестно, что случится при очередном приступе национальной турбулентности, какой именно период окажется на острие политической борьбы. Вот копал ты всю жизнь какую-то никому не интересную ерунду, а потом вдруг оказывается, что это вовсе не ерунда, а наша священная Корсунь. Ну и все. Попал, что называется, в историю.

На днях в Австралии двое исламистов (отец и сын) устроили стрельбу на пляже, убив пятнадцать человек (стреляли по евреям, празднующим Хануку). По этому поводу австралийское адекватно консервативное издание Quillette написало, что это оказывается крупнейшая террористическая атака в истории страны. Мол, до этого были лишь: взрыв в отеле “Сидней Хилтон” в 1978 году, осада кафе Lindt в Сиднее в 2014 году, осада в Брайтоне в Мельбурне в 2017 году и нападение с ножом на улице Берк в 2018 году. И по количеству жертв Бонди Бич превосходит все упомянутое.

Тут я задумался. А не забыла ли чего уважаемая Клэр Леман, главный редактор Quillette? Ведь если брать случившееся на австралийской земле, то кажется крупнейшим кейсом была и остается стрельба в Порт-Артуре (не в том, что знаком нам по истории Русско-Японской войны, а в том, что расположен на острове Тасмания). Она унесла жизни 35 человек, еще 23 были ранены. Дело было в далеком 1996 году. Но кейс этот важен хотя бы тем, что после него в Австралии ввели драконовское оружейное законодательство. Сторонники запретов затем много лет ссылались на опыт Австралии, как на успешный (теперь уже наверное не будут, хотя кто знает).

Это если брать то, что случилось в Австралии. Если брать деяния австралийских граждан, то сомнительную пальму первенства держит стрельба в Крайстчерче 2019го года. Там австралиец убил 51 человека и ранил еще более 40. Почему Клэр Леман не вспомнила Крайсчерч понять можно. Это все-таки Новая Зеландия, страна хоть и близкая к Австралии географически и культурно, но другая. Однако почему оказался позабыт Порт-Артур? Неужто для австралийцев Тасмания — это такая дыра, что о ней даже не вспоминают? В общем, интересная загадка, в которой придется разбираться.

https://boosty.to/whalesplaining/posts/bfc92ef4-ec10-4d3d-be95-f97597514500

https://www.patreon.com/posts/islamskii-terror-146219476?utm_medium=clipboard_copy&utm_source=copyLink&utm_campaign=postshare_creator&utm_content=join_link

В какой раз вижу, что фигура Питера Тиля подвергается, скажем так, систематической недооценке. "Авторитарный либертарианец", "техно-фашист", "неореакционер из Намибии" и т.д. То есть, люди исходят из предположения, будто Питер Тиль — это такой техно-бро, Илон Маск на минималках, просто победнее. Посмотреть популярный российский ютуб — там какие-то алармистские высеры о том, как инженеры-олигархи захватывают мир, посмотреть американский ютуб — там какие-то алармистские высеры о том, как инженеры-олигархи захватывают мир. Широкая публика считывает тилевские отсылки к Толкиену (трудно не считать Palantir Technologies, Valar Ventures и Mithril Capital), но не более того.

Тем временем Тиль по образованию философ и, что еще интереснее, ученик Рене Жирара. Жирар — это такой специфический историк, балансирующий на грани интересного и безумного. Интересное — это теория "козла отпущения", безумное — миметическая теория (желающие могут погуглить, а я когда-то использовал жираровскую оптику в своем видео про Тесака). Если кратко, то Жирар убежден, будто вся человеческая религиозная культура базируется на жертвоприношении, явном или (чаще) скрытом, и только христианство встало на сторону жертвы и дезавуировало повторяющийся сценарий "козла отпущения". С точки зрения антропологии это все выглядит как нефальсифицируемый наброс, так что скорее можно назвать религиозной философией. Чтение Жирара, впрочем, так себе удовольствие. Мало того, что он крайне многословен, так еще и любит посреди повествования вспомнить какого-то своего оппонента и хуесосить его на протяжении десятка страниц (поэтому временами возникает ощущение, будто читаешь твиттер).

В итоге Питер Тиль любит попесдеть про политическую теологию, Антихриста и Армагеддон (еще там какая-то любовь к Лео Штрауссу). Не то чтобы тут надо как-то сильно впечатляться, но уровень рассуждений куда сложнее, нежели обычная "неореакция", популярная у полуграмотных технобро. И, как минимум интересно, что в голове у одного из самых влиятельных технарей планеты оказывается вот это все. В общем, было бы круто, если бы кто-то разобрал это все по полочкам и выяснил как именно из жирардизма выросли системы глобальной слежки прочая дрянь. Мне жанр разборов не особо интересен, но вроде бы новорожденный канал Пробел любит делать что-то подобное. Дарю идею.

Публицист в 21-ом столетии: итоги.

(помню давно ещё смеялись над одной нашей феминисткой, которая "издала свой твиттер в виде книги"; оказывается, просто поняла тренды раньше американских базовых слонов)

ПРО ЖИРАРА, ПИТЕРА ТИЛЯ И ДЖ. Д. ВЭНСА

Как выяснилось, есть люди, которые узнали о влиянии Жирара на Питера Тиля только сегодня из публикации Пожарского. Мне самому эта тема казалась общеизвестной – из-за того, что ее вот уже целый год на все лады обсасывают жирардианцы, а подвигло их к этому назначение вице-президентом США Дж. Д. Вэнса. Тот тоже якобы испытал столь глубокое влияние РЖ, что обратился в католичество, а испытал его в начале 2010-х годов как раз от Тиля. Короче, если вы просто наберете в поиске «peter thiel rene girard», то увидите кучу публикаций на эту тему. В сообществе, наверное, наибольшей популярностью пользовался вот этот текст.

Мне искренне лень писать на эту тему подробно и погружаться в лор того, как РЖ повлиял на Тиля и Вэнса и насколько они «честно» следуют миметической теории или у них misuse (сам я склоняюсь ко второму). Могу сказать, что на этом основании среди жирардианцев идут яростные споры: многие из них – действительно правые, консерваторы, республиканцы и т.д., поскольку сам РЖ ругал «постмодернистов», конструктивистов и в общем «левых», но некоторые жирардианцы – абсолютно убежденные собственно «левые» и/или демократы – тут я всегда привожу в пример бывшую президента COV&R Марту Рейнеке, которая даже делала статью про «РЖ и феминистскую мысль» для нашего номера и в общем там это видно.

Поэтому просто набросаю основные тезисы про Тиля и Вэнса по памяти.

1. Да, Питер Тиль был лично знаком с Жираром – он учился у него в Стэнфорде еще бакалавром.

2. С моей точки зрения интерпретация РЖ у Тиля и других «гуру» Кремниевой долины больше напоминает все-таки misuse. Главный пример – то, как он интерпретирует сам мимезис, то есть подражание. По Жирару, подражательно вообще все, от этого не уйдешь, подражание вызывает соперничество, а оно ведет к насилию. Тиль в книжке «Zero to One» целиком соглашается, что соперничество в Кремниевой долине – атас какое и что везде царит подражание, но дальше делает крутой финт ушами: говорит, что вот у всех подражание, а вот у ТЕБЯ, юный стартапер, если ты хочешь выбиться в короли, должна быть инновация без подражания.

3. Видимо, подобным же образом поступает с РЖ и Вэнс: он берет какие-то концепции, говорит «да, вот так все работает», а потом говорит «а сейчас мы обратим это себе на благо». Короче, он это weaponizes, обращает в оружие. Вот в этой статье приводится такой пример: Вэнс принимает, что главное в современном (пост-христианском мире) – это «забота о жертвах», а еще принимает, что толпа реально воодушевляется, когда находит себе козлов отпущения. А потом начинает гнать на мигрантов, которые якобы едят собак и кошек – то есть создает «козла отпущения», чтобы подчеркнуть более реальные «страдания» истинной жертвы – «американского народа».

4. Вся эта фигня Тиля про Апокалипсис взята, разумеется, из книжек Жирара «Вещи, сокрытые от создания мира» (его любимой) и «Завершить Клаузевица», где РЖ пишет, что «на самом-то деле» Апокалипсис, согласно Откровению ИБ, будет триумфом не божественного, а человеческого насилия: это мы сами своим соперничеством доведем мир до гибели. Тиль опять с этим соглашается, но, насколько я понимаю и могу судить, опять все выворачивает наизнанку: да, говорит он, Апокалипсис принесут люди, и вот поэтому-то я сделаю Palantir, систему слежки, оружие и прочее – чтобы за всем наблюдать и, если что, предотвратить Апокалипсис. Америка, согласно Тилю, является «Катехоном», «Удерживающим» мир от явления Антихриста (об этом опять-таки куча публикаций: раз, два, три). В этом плане отличие его политической теологии от нее же у русских людей – ускользающее.

5. Последнее, довольно смешное: есть такой фонд Imitatio, который питается от Фонда Питера Тиля и спонсирует исследования, переводы и т.д. по Жирару по всему миру. И вот, насколько мне известно, именно Imitatio по крайней мере отчасти спонсировали издания РЖ на русском языке – тех же «Вещей, сокрытых». Могу ошибаться и не хочу никого обидеть, но вероятно, что деньги от «Палантира» лежали где-то рядом с деньгами на ваши книжечки на родном языке. Ну, как-то так.