Честное слово, последний пост на тему.
Но я вынесу из ветки комментов на ФБ, потому что важную вещь получилось сформулировать, а ФБ давно уже так сломан, что там это никто не прочитает.

——

Я не отделяю Венедиктова от Эха, конечно.
Эхо было таким как оно было, потому что в этом была его (Венедиктова) осознанная стратегия.

Очень простая.
1. Кураторам, собутыльникам и просто начальству из АП говорим: "вам выгодно, чтобы была ровно одна большая оппозиционная площадка, под моим контролем; вы показываете, что есть свобода слова, а я собираю в одном месте большую оппозиционную аудиторию, и кормлю ее Прохановым, Шевченко, Ремчуковым и прочим дерьмом, которое так бы эта аудитория никогда в жизни бы не встретила, но из-за безальтернативности Эха ей деваться будет некуда".
Получаем за это деньги, крышу, иногда инсайды.

2. Оппозиционной аудитории говорим: "я единственный независимый редактор единственной независимой площадки, она очень классная, поэтому, чтобы ее сохранить, надо идти на любые компромиссы — а то и такой не будет; будете слушать тех гостей и экспертов, которых я привожу, и я буду для вас "зажигать звезды", буду продвигать разных "оппозиционных политиков" — тех, кто интересен мне и моим собутыльникам".
Получаем трафик, аудиторию (которой некуда деваться), рекламные возможности, лояльность основной массы политиков (которым тоже деваться некуда).

Вот Латынина любит разбрасываться словом "юденрат" не по делу, а тут оно ровно к месту. Это буквально роль председателя юденрата и есть. Это подчеркивается и тем, как спокойно и молниеносно "уникальное Эхо, которое любой ценой надо сохранить" было одним росчерком пера полностью закрыто в одну секунду после 24 февраля, когда такая площадка перестала быть нужным. Когда было принято решение, что это либеральное гетто пора ликвидировать.

Венедиктов осознанно его таким строил — и ровно то, что хотел, то и получил. И это НИКАК не обесценивает работу классных журналистов, которые в этих условиях искренне и честно работали, звали, рассказывали и так далее.

Но вот большая картина именно такая все равно.

Окей, я немного поругался на "журналистов".
Теперь хочу сказать про журналистов.

Ровно 11 лет назад они сказали: "БУДЕТ ХУЖЕ".
И каждый чертов день этих чертовых 11 лет мы убеждались и убеждаемся — как они были правы. Сдержали обещание, перевыполнили прогноз на миллион процентов. Потому что даже они, думаю, тогда не понимали, НАСКОЛЬКО хуже будет.

Единственное медиа, которому я доначу:

https://zona.media/article/2025/09/04/eleven

Студенты!

Снова хочу обратиться к вам.

На прошлый форум мы пригласили 15 ребят, и всё прошло очень хорошо.
Летом несколько участников даже прошли стажировку в фонде — это получилось интересно и полезно для всех. Поэтому мы решили это повторить.

Если вы хотите присоединиться к нашему следующему форуму, присылайте свои заявки и короткие мотивационные письма на [email protected] до 5 октября. Мы отберём и пригласим 10 человек.

В июне расследование «Важных историй» про связь Telegram с ФСБ подняло волну паники: журналисты нашли компанию, которая одновременно обслуживает сервера Telegram и якобы работает подрядчиком ФСБ, а значит может предоставлять спецслужбам доступ к переписке пользователей. Но насколько обоснованы такие обвинения?

В новом ролике вместе с Леонидом Волковым примеряем роль «адвоката дьявола» и разбираемся, что на самом деле следует (или не следует) из нашумевшего расследования и можно ли доверять Telegram.

🎬https://youtu.be/NaNBeIICODA

@safe_runet

Писал почти ровно год тому назад.

А вот сегодня то же самое пишет Reuters:

https://t.me/smvzh/21702

Современная война стоит очень дорого.
Дроны, танки, экипировка, снаряды, самолеты — за три с половиной года войны потрачены десятки миллиардов долларов.
Снабжение, содержание, инженерное оснащение — еще десятки миллиардов.
И, конечно, сотни тысяч бесценных человеческих жизней. Цена войны.

Убить человека стоит около миллиона долларов.
(Посчитайте затраты на войну. Разделите на потери).
Такова ужасная "экономика войны".

Но война в XXI веке — это не только события на линии фронта. Это, безусловно, и борьба за умы; сражение в информационном пространстве.
За миллион долларов можно убить солдата — или можно помочь тысяче солдат стать дезертирами. И их не надо будет убивать.
За миллион долларов можно убить солдата — или рассказать десяти тысячам людей, что их ждет на фронте. Они не подпишут контракт, и их тоже не надо будет убивать.

Вот эти все истории про то, как отправляют бойцов в мясные штурмы; как голыми привязывают к столбам; как сажают в ямы; как обнуляют; как неделями не эвакируют раненых; как черви и мыши жрут плоть живых людей — это ужасно, страшно, неприятно, и как же хочется закрыть глаза и сделать так, чтобы этого не было. Правда?

Но это есть — даже если закрыть глаза.
И это возможно самое эффективное оружие в борьбе с Путиным и его войной. Дешевле танка. Дешевле дрона.

Распространение правды о войне, которое не стоит почти ничего — и спасает жизни. Заставляет Путина поднимать и поднимать выплаты за контракт, нагружая и без того перегретую экономику, печатая деньги. Помогает обычным людям принять правильное решение: не умереть и не стать убийцами.

У всех нас, у каждого из вас есть в руках это оружие.

В связи с массированным налетом российских дронов на Польшу вижу много комментариев о том, что Путин, дескать, так «тестирует границы дозволенного и проверяют реакцию НАТО».

Серьезно?

А нападения и убийства, диверсии и поджоги в Европе на протяжении многих лет — это что было? Хакерские атаки, отравления, взрывы военных складов — это было, получается, дозволенным? Когда в нескольких самолетах DHL должны были посылки взорваться, и только чудом не случилось большой трагедии — это не требовало реакции?

Путин давно уже протестировал границы. Он знает (а не предполагает), что реакции не будет. Поэтому он с полной уверенностью и пониманием дела продолжает движение по пути эскалации. Его расчет очевиден: так как он уже знает, что сурового отпора не встретит, то политика Запада по предотвращению эскалации пойдет по другому остающемуся (и неверному) пути — пути уступок и умиротворения.

Когда неумные тролли пишут что-то на тему "прохлаждаетесь там в эмиграции" — будто изгнание это развлечение — нормальный человек снова думает о тех проблема и тяготах, которые с политической эмиграцией сопряжены. Одна из них — невозможность проститься с близкими людьми, которые уходят.

И это то, что очень сближает изгнание с тюрьмой.

Сегодня путинский "суд" не отпустил адвоката Алексея Липцера проститься с матерью. Просто потому что могут глумиться — и глумятся. Для них нет ничего святого. Никто не придет на их могилы.

Выпустили большой материал, суммирующий результаты социологических исследований последних месяцев.

Есть видео, есть текст с графиками.

Некоторые ключевые результаты (гораздо больше — в опубликованных материалах):
— рекордно низкой стала доля россиян, которые хотели бы тратить бюджетные деньги на войну, их всего 8%;
— 75% россиян выступают в поддержку мирных переговоров (и лишь 11% — против);
— есть очень устойчивое ядро (около 40% опрошенных), не одобряющих действия властей и поощряющих критику Путина и Кремля.

Все это — плоды огромной, тяжелой и дорогой работы.
Чтобы собрать 1000 анкет федерального опроса с учетом гендерных, возрастных и региональных квот, чтобы опрос получился репрезентативным, необходимо сделать сотни тысяч (!) звонков, продравшись через море автоответчиков, роботов, отказов отвечать. Делать честную социологию в России сейчас трудно, как никогда — но мы продолжаем это делать. Поддержите эту работу!