Мустафа Кемаль проявил себя как искусный политический стратег в борьбе с оппозицией, используя как правовые механизмы, так и силовые методы. Он последовательно ликвидировал три основных источника противодействия своим реформам: религиозную оппозицию, военную оппозицию в лице бывших соратников и политическую оппозицию в парламенте. Особенно эффективным оказалось использование Измирского заговора 1926 года как повода для окончательного подавления организованного сопротивления. Примечательно, что борьба с оппозицией велась не хаотично, а системно, с постепенным усилением давления через законодательство, суды и прессу.

#Оппозиция #Основание

Сто лет и одна ночь - век республики, события и люди

Две точки раздора зрения. Также приведем отрывок из эксклюзивного интервью министра иностранных дел Израиля Гидеона Саара, которое западные наблюдатели уже назвали крайне откровенным и очень циничным.

Глава МИД Израиля Гидеон Саар: «Международное сообщество несет ответственность перед курдами. Я подчеркивал это на своих встречах с госсекретарем США Блинкеном и другими госминистрами по всему миру. Курды — прозападная и дружественная группа, мы должны поддержать их. Поддерживать их – это вопрос как моральных, так и дипломатических принципов».

Глава МИД Турции Хакан Фидан в беседе с госсекретарем США Энтони Блинкеном: «Турция не позволит террористической организации РПК/YPG укрыться в Сирии».

Из интервью Гидеона Саара: «Не верьте фасаду в Сирии. Реальность в Сирии не стабилизировалась. Режим в Дамаске по сути является бандой, а не законным правительством. Другие районы, такие как Идлиб, контролируются исламистскими группировками с экстремистскими идеологиями. Международное сообщество может понимать причины, по которым вводятся буферные зоны, но понимание не равнозначно одобрению. Хотя одна банда, возможно, взяла под контроль Дамаск [Джулани], а другая правит Идлибом, это не равнозначно стабильности. Формирующийся режим сосредоточен в Дамаске, а не во всей Сирии. Это так называемое руководство — идлибская банда, а не инклюзивная власть. Они исламисты с крайне экстремальным мировоззрением. Например, новый министр юстиции Сирии потребовал отстранить женщин-судей, передав дела исключительно судьям-мужчинам. Эти игроки обманывают Запад, но весь мир устремляется в Дамаск. Есть даже те, кто хотел бы, чтобы мы сделали то же самое. Но почему мир так стремится взаимодействовать с Дамаском? В конце концов, это исламистский режим, а не умеренный. А мир стремится потому, что есть проблема сирийских беженцев, которая затрагивает не только такие страны, как Турция и Иордания, но и Европу. В Европе эта проблема имеет огромные политические последствия. Их цель ясна: заявить, что ситуация стабильна, тем самым обеспечив возвращение беженцев в Сирию. Это стремление во многом движет текущим процессом. Еще одним существенным мотиватором признания этого режима являются антироссийские настроения. Поражение российских интересов принесло значительное удовлетворение, особенно в Евросоюзе. Они заявляют, что оценят действия на местах. Тем не менее, быстрая реабилитация Джулани и его соратников вызывает вопросы — и нет никаких гарантий, что это не приведет к разочарованию».

Усы Эрдогана