Сегодня меня разбудили журналисты. Они просили прокомментировать приказ Министерства образования и науки о том, что для общения с иностранными учеными теперь рекомендуется получить письменное разрешение руководства, а потом написать о беседе отчет и заверить его печатью. Сначала я подумал, что это какой-то пранк от информационного агентства «Панорама». А потом я нашел в газете ТрВ-Наука сканы данного приказа за подписью министра М.М. Котюкова.

Сложно подобрать слова, чтобы описать насколько этот приказ абсурден. Интересно, а если ученый работает и в России и в зарубежном институте, ему не надо брать справку, чтобы поговорить с самим собой? Непонятно что делать с тем фактом, что у нас куча международных проектов, в том числе в рамках грантов РФФИ для сотрудничества между Россией и Индией, Ираном, Францией и другими странами. Участникам писать отчеты после каждого рабочего дня или на всякий случай, если ученый ушел на обед, а потом снова встретил зарубежных коллег, лучше составить отдельные дообеденные и послеобеденные отчеты по числу встреч? Увы, про это в рекомендациях не сказано.

И как так получается, что от ученых справедливо требуют публикаций на английском языке в рецензируемых международных журналах, и от этого зависит получение финансирования, но рассказ об этих же исследованиях в личной беседе требует какой-то особой бумажки?

Понятно, когда речь о какой-то лаборатории, где делают секретные разработки и люди подписывают соглашения о неразглашении. Но в целом наука – это одна из самых свободных сфер человеческой деятельности. Без свободы в науке никак. Ученые должны обмениваться мнениями, критикой, результатами экспериментов, чтобы знать, что воспроизводится, а что нет, чтобы развивать идеи коллег. Сейчас во всем мире обсуждают важность публикации всех сырых данных для того, чтобы наука была еще прозрачней. Разве свободный доступ к научному знанию не является одной из важнейших человеческих ценностей?

Утешает только то, что по-хорошему на все эти рекомендации можно (и нужно) наплевать.