«Несвобода приходит на выполотое и выжженное поле гражданского общества, на которое боятся выйти люди, чтобы не попасть под репрессии. В такие моменты истории часто кажется, что свобода уходит в подполье. Свобода уходит внутрь людей - в самые глубокие и сокровенные места человеческой души. Свобода неуничтожима, нематериальна и поэтому бессмертна. <…> Можно и, как мы видим, легко лишить нас свободы, но невозможно изменить нас изнутри, лишить нас человеческого достоинства, внутренний силы, убеждений и чаяний», — написал политик.

«Я считаю, что суды снимают с себя функцию, которую на них накладывает государство и общество. Они по сути не являются судами, потому что обвинительная сторона приносит документы, и суд выполняет просто функцию дополнительной инстанции, которая подтвердит это обвинительное заключение. Любые доводы защиты и очевидные противоречия в обвинении при этом судами игнорируются», — возмутилась пенсионерка.

«Интересно, хоть один депутат, чьи избиратели сегодня оказались без общественного транспорта из-за хотелки губернатора, хоть слово скажет? Или про губернатора говорить страшно?», — написала экс-депутатка гордумы Новосибирска Светлана Каверзина.

«В своем заключении якутские врачи-психиатры указали, что состояние Александра неустойчивое, обосновав этот вывод тем, что он «в отделении активно ведет переписку с общественными организациями и частными лицами, в письмах рассуждает о демократии...В беседе не отрицает, что он находится на принудительном лечении по «политической статье, поэтому политзаключенный».

«Неустойчивость» состояния Александра врачи обосновали «нарушением мышления в виде...непоследовательности рассуждений о государственном строе». Необходимость продления лечения комиссия врачей обосновала «малыми сроками наблюдения и сохранением социальной опасности», — сообщил Прянишников.