— Вечером плот приплывет с батюшкой. Праздник же, служить будет, — рассказывает Вера, женщина средних лет, которая открывает храм в селе Еськи Тверской области, где мы с мужем побывали в это воскресенье

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГАЛЯМИНОЙ ЮЛИЕЙ ЕВГЕНЬЕВНОЙ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГАЛЯМИНОЙ ЮЛИИ ЕВГЕНЬЕВНЫ 18+

Еськи — древнее село. Настолько древнее, что у его жителей есть свое, необычное для современного русского языка имя — ежане. В начале 20 века ежан было около 2000 душ. Век спустя — около 100. Сколько сейчас — мне неизвестно.

Знаменитым село Еськи сделали крестьяне, которые в начале 19 века построили огромный Богоявленский храм, а затем собрали денег на стенопись. Стенопись для ежан выполнил знаменитый художник Михаил Тыранов, старший брат знаменитого портретиста.

Искусствоведы называют эти произведения шедевром. Только остается от шедевра все меньше и меньше. Церковь разрушается, и реставрировать ее никто не собирается. И несмотря на разруху, со стен на вас глядят живые, яркие лица. И не хотят умирать. И Христос все изгоняет и изгоняет торгующих из храма.

Но в этом храме даже не торгуют. В нем свидетельствуют о том мире, который мы с вами построили. Мире, где умирают великие русские шедевры. Мире, где деньги идут на насилие, а не на национальные достояния. Мире, где школьников учат любить оружие, а не наследие предков.

Всем, кто хоть сколько-то позволяет себе задуматься, ясно, что наша страна в кризисе. И кризис этот уже не политический, а духовный.

Люди поставлены в условия, когда их могут интересовать только выживание, ну или в крайнем случае – бытовые права. Мужчины готовы продавать свои жизни и душу ради заработка, а все остальные — закрывать на все глаза.

Когда человеку долгие годы говорят, что счастье и главная добродетель — это успешное потребление, неоткуда взяться другим добродетелям. Когда людей долгие годы ставят в условия выживания, у них нет ни возможности, ни привычки думать о развитии. Когда деньги из сел и малых городов выкачивают в Москву, чтобы менять бордюры два раза в год, никто не готов заботиться о заброшенных храмах. Когда президент говорит о духовности и традиционных ценностях, а подлинные ценности — такие как сохранение наследия — ни во что не ставятся, у людей нет веры ни в себя, ни в бога.

Но надежда — надежда остается. Пока есть ученые, которые изучают великое наследие, пока есть волонтеры, которые спасают храмы (сейчас они спасают другой храм в Тверской области, тоже с живописью Тыранова), пока есть Вера, которая открывает храм для случайных туристов, и пока есть мы с вами, кто может стремиться к государству, основанному на добродетелях и развитии, а не на эгоизме и выживании.