Морской язык

Что бы ни происходило, в мире, тем не менее, глобализм. Ходят по морям корабли, разносят вести в порты. Пусть под одним выходят они флагом, дойти могут уже под другим, обходят санкции может, а может так и до этого было. Так и мы, вводят новые законы, привычным словам находятся совсем иные формы.

Живу в этом давно привычном, ну как, последние полгода как, хочу поговорить или понаписать об одном, а пишу совсем о другом, а может и до отправления бросаю это гиблое дело, мало ли. Мало ли что может случиться. Я уже просто про себя говорю, в десятые годы так за слова во дворе не цеплялись, так на хате никто не стремился предъявить за чьи-то слова. Законы, представления, предостережения. На их основе разворачивается эзопов язык, самоцензура и что там еще на место обычных слов придумать можно.

Вот и дошло, что чтобы начать говорить о свободе, приходится приниматься за мёртвые языки. И нет, это не эсперанто, не коптский и не аккадский. Семафорную азбуку слыхали? Никто на ней и словом не обмолвился, ни в жизни, ни в истории. Только безмолвные громады кораблей будто и носят эту азбуку из порта в порт, доносят до дальних земель то, о чем уже невозможно голосить на человеческом.

СВОБОДУ! СВОБОДУ! СВОБОДУ ПЗК! Ъ! А! У! СВОБОДУ!

И в настоящем затишье, задушенных голосов, и эти взмахи флажков звучат громко. Я просто хочу говорить, но будто бы только семафорить уже и можно.

Но, ладно. Говорить о политзаключенных ещё не запретили и если у вас есть, возможность, я, конечно, могу только просить вас рассказывать другим истории политзаключенных, которые вы знаете или можете узнать. Я вот могу вам напомнить про дело Егора Балазейкина, Всеволода Королёва, про фигурантов дела "Весны", про Диму Иванова, про ребят по "Маяковскому делу" и многих, многих других.

Семафорной азбукой, знаете, достаточно проблематично передавать длинные фамилии политзаключенных, я пробовал. С кораблей мне махали рукой матросы, ничего не понимая, там уже этой азбукой не пользуются, но я почему-то уверен, что возгласы флагов о свободе других еще дойдут до многих.

Белуха к всеобщей политической амнистии

Белуха чудесное млекопитающее, оно умное и способно обучаться языку тела, подавая соответствующие сигналы. Мы привыкли, в моменты сильнейшего угнетения, говорить, что "воем белугой". Но в России, а точнее в российской тюрьме, "белухой" называют белую робу, ту, которую носят осужденные работающие в банях и столовых.

Мне же "белуха" всегда воспринималась антагонизмом к привычной робе, черной и неприятной для носки. Поэтому и мой взгляд на то, какой должна быть парадная форма для события политической амнистии, соответсвующий. Хотелось, пусть даже в концепте, выразить каким будет праздник, когда тысячи невинно осужденных окажутся на свободе и выйдут за тюремные шлюзы не в грубой чёрной робе, а яркой, специально для этого сшитой, "белухе".

В качестве основы я взял парадную форму ВМФ 1970 года, немного приталил, заменил пуговицы на красные с репрессивным узором. На плечах, карманах, спине и коленях вручную были вышиты узоры с репрессивными узорами, чтобы выразить то, что носители бывшие репрессированные и опять же противопоставить яркость серым полосам на обычной робе. На груди вручную вышит нагрудный знак ИК "Россия" со скелетным образом (в котором прибывают все находящиеся в застенках) и перечеркнутый репрессивной полосой профилактического учёта (в колониях у склонных к экстремизму/терроризму на нагрудных знака красные полосы).

Такую робу из-за сложности исполнения на конкурс ФСИНа не предоставишь, но вы можете поделиться ей, и кто знает, может в будущем многие приоденуться в этот модный фасон уже на свободе, скинув свои робы.