Устрашающего вида закрытые (иногда на решетку) киоски, в двери которых определённым образом стучат разнообразные пёстрые посетители, передвигающиеся перебежками по тёмным нишам - единственные светлые островки на залокдауненых вечерних немецких улицах, все остальные культурные места люмпен-пролетарских районов - залы игровых автоматов, бары, кальянные, бордели, - увы, недоступны
Что делать, если хлам не влазит на балкон (или его, балкона, нет), если хлам не помещается в дедушкин гараж (или его в 1944 разбомбили союзники), вываливается из индивидуальных подвальчиков (или их регулярно обносят)?
Есть элегантное решение - арендный хламовник! С гибкой площадью и по весьма сходной цене.
Есть элегантное решение - арендный хламовник! С гибкой площадью и по весьма сходной цене.
Но даже через дорогу начинается мрачность, не говоря уж про соседнюю улицу, где очистные (этакое дуйсбургское Курьяново) и порт, или про соседний квартал, где химический комбинат
Ровно так сейчас выглядят все парки Рурской метрополии. Складывается полное ощущение, что местным норм, хотя не должно бы быть!
Никак не пойму, как в области, где тут и там на поверхности лежат миллионы тонн удобного материала, где любая возвышенность - это террикон, сложенный из отходов горной промышленности, не могут отсыпать этими вот отходами проклятые дорожки в парках. Почему нужно тонуть в рекультивированном чернозёме? Ради чего?
Никак не пойму, как в области, где тут и там на поверхности лежат миллионы тонн удобного материала, где любая возвышенность - это террикон, сложенный из отходов горной промышленности, не могут отсыпать этими вот отходами проклятые дорожки в парках. Почему нужно тонуть в рекультивированном чернозёме? Ради чего?
Но если пользоваться более соответствующими статусу индустриального города дорогами, например, въезжать в Оберхаузен на поезде ночью, то первое (и по большому счету единственное), что будет видно - три газосветные надписи на привокзальных высотках. Особенно трогательно выглядит шахтёрский девиз Glück auf - Счастливо выбраться!
Сколько лет уже нет здесь шахтёров, и не звучит их приветствие, а надпись продолжает гореть.
Сколько лет уже нет здесь шахтёров, и не звучит их приветствие, а надпись продолжает гореть.
Царь-санитайзер с невероятно ленивым дизайном - создатели просто перенесли на него отмасштабированные надписи и картинки с обычного, хотя как можно было размахнуться!
We could leave the Christmas lights up 'til January
And this is our place, we make the rules
Сложнопредставимый уровень бунтарства для граждан страны, где ёлки висят, а гирлянды стоят до апреля.
And this is our place, we make the rules
Сложнопредставимый уровень бунтарства для граждан страны, где ёлки висят, а гирлянды стоят до апреля.